История фамилии

Сохранившиеся     в     архивах    документы    с    полной    уверенностью   позволяют   утверждать,  что  в середине XVI века отец основателя рода Пржевальских Онисим (Ониска, Анисим) Перевал (Перевалька, Перевалка, Перевалок) был конным мещанином.  Конные мещане как сословная группа встречаются только в Витебске.

С учетом местоположения дома Онисима Перевала в Витебске, который находился недалеко от витебского замка, т.е. рядом с окружавшим его земляным валом, «идучи от замка Витебского, по левой стороне, после сеножати пана Степана Тимофеевича Лускина, ловчего Витебского» - значится в купчей, смысл фамилии прочитывается вполне определенно.

Фамилия Пржевальский впервые встречается в наградных документах Карнилы Перевальского (Превалского, Превальского) от 28 ноября 1581 года. Король Стефан Баторий во время осады Пскова провел награждение двенадцати человек «за отличную и деятельную военную службу и проявленное мужество».  Среди   них   достоинство   литовского   дворянина   и    герб    были   пожалованы   Карниле Онисимовичу Пржевальскому.

Картина Яна Матейко -Король Стефан Баторий под Псковом -1981 -сайт.jpg

Картина Яна Матейко

Написание фамилии по-русски имеет несколько вариантов. До присоединения Белоруссии к России в XVIII веке фамилия писалась буквами польского алфавита. Использование в документах литовского эквивалента "z" польских "rz" также могло стать причиной одного из существующих вариантов написания фамилии Пржевальский. 

ЧТО РАСКРЫВАЕТ ФАМИЛИЯ ПРЖЕВАЛЬСКИЕ
доктор исторических наук, профессор Терновая Людмила Олеговна

Понятие «фамилия» происходит   от латинского familia – «семья». Изначально это - наследственное родовое имя, указывающее на принадлежность человека к одному роду, который, как правило, ведет свое происхождение от общего предка. И уже потом, гораздо позже – в России в веке девятнадцатом – появилось и закрепилось то, что ныне является официальным: фамилия - это «наследственное семейное именование, прибавляемое к личному имени».  В каждой стране путь формирования фамилий  имел ряд особенностей. Но везде в достаточно далеком прошлом до времени сплошного введения фамилий человеку, не входящему в круг потомственной знати, для того, чтобы его семья, его  потомки получили утвержденную и закрепленную властью фамилию, которую отныне можно было передавать по наследству,  необходимо было в чем-то отличиться. То могли быть ратные подвиги, а могли – предпринимательские успехи. Из тех давних времен идет история многих выдающихся фамилий, которыми гордятся не только их носители, но и страны, ради славы и процветания которых представители этих фамилий не щадили ни сил, ни жизни.  

В каждом государстве есть такие фамилии. И хотя обычно люди, относящиеся к ним, одарены разными талантами, их деятельность замечена в разных областях, все равно можно выделить основной поток приложения стараний на благо общества, будь то политическое поле, военное дело, финансовая активность, научная или врачебная   стезя и пр. Так и кажется, что уже изначально, в момент присвоения фамилии их предку была заложена грандиозная программа, которую предстояло воплотить его потомкам. По крайней мере, фамилия Пржевальские подтверждает подобное предположение.    

Истоки утверждения этой фамилии мы находим в архивных документах  XVI столетия, говорящих о том, что 28 ноября 1581 г. польский король и полководец Стефан Баторий  пожаловал отличившегося во время осады Пскова Карнилу Онисимовича Пржевальского достоинством литовского дворянина и Гербом за отличную и деятельную военную службу. А происходил Карнила из особой сословной группы конных мещан, к которой и относился его отец – Онисим Перевал (Перевалька, Перевалка, Перевалок).  Стоит прислушаться к звуку – какая огромная разница есть между звучанием прозвища отца и уже фамилией сына. Как будто-то бы пройден трудный перевал – перевал в судьбе, в участи рода, его назначении и  его самопознании. 
 
Парадоксально, но такая важнейшая не просто географическая, а геополитическая единица, как перевал, до боли мало отмечена в отечественной истории, практически не сохранившей памяти о преодолении сложнейших перевалов на территории  нашей страны. Да и о подвигах россиян при прохождении через перевалы в других государствах тоже не очень много известно. Разве что  есть исключения. В 1799 г. русские войска, ведомые великим русским полководцем Александром Васильевичем Суворовым, совершили свой знаменитый переход через перевал Сен-Готард в Альпах. Во время Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. на перевале Шипка разыгралось одна из основных битв, в котором сражались русские войска под командованием генералов Валериана Филипповича Дерожинского и Федора Федоровича  Радецкого. Но мы почти забыли о подвигах соотечественников наших на других перевалах Европы. Например, во время Первой мировой войны в 1916 г. на перевале Вршич в горах Словении  от схода лавины погибли, по разным данным, около 600 русских военнопленных, занятых на строительстве горной дороги от Краньской горы до долины реки Сочи.
 
Оказалось, что возможность сохранения в памяти таких подвигов  и таких жертв, связанных с историей перевалов, даже с географической точки зрения  очень ограничена. Так, рекомендации, предваряющие Перечень классифицированных перевалов Алтая, Джунгарского Алатау, Кавказа, Памира, Памиро-Алая, Тянь-Шаня указывают, что при первопрохождении перевалов для их наименования следует руководствоваться строго определенными принципами
 
1. Применять для перевала местные названия смежных долин и рек, разделяемых этим перевалом, а также названия близлежащих приметных вершин. При необходимости следует уточнять положение перевала и давать в названиях дополнительные определения по направлениям сторон света, указывать орографические признаки. 
2. Название перевала может быть образовано из описания его геоморфологических и структурных особенностей, из описания окраски и состава пород. Допустимы сочетания признаков (белые скалы, рыжий обрыв, снежный горб и т. п.). 
3. Название может представлять собой метафорическое, образное описание всего облика перевала, либо его отличительного признака. 
4. Названием перевала может стать описание отличительных признаков ведущих к нему подступов, при этом могут быть отмечены любые специфические особенности последних, способствующие отысканию пути к перевалу. 
5. Персонифицированные названия перевалов рекомендуется применять лишь в качестве мемориальных, посвященных общепризнанным исследователям данного района. 
6. При выборе названий перевалам следует всячески избегать аббревиатур, наименований городов и предприятий, указания профессий первопроходцев, посвящений юбилеям организаций, городов, республик, а также безликих красивостей, т.е. избегать всего, что не несет информацию по природным характеристикам объекта .

  Это означает, что, когда речь идет об исторической памяти, о геополитической гордости, о воинской доблести лучших представителей Российской земли, мы оказываемся ограниченными рамками данных рекомендаций и  забываем, что топонимика – одно из самых мощных геополитических орудий. И тем более желательно бы было его использовать, чтобы сохранять память об одной из самых достойных фамилий военно- служилых граждан России, по своей этимологии восходящей к перевалу, - Пржевальские! 
 
Конечно, можно привести топонимические примеры перевалов Российских офицеров и Эха войны на Центральном Кавказе,  перевала  Лейтенантский (Ветеранов) на южном отроге Главного Кавказского хребта.  Кавказ был отмечен болью и кровью многих представителей разных поколений фамилии Пржевальские. Также, нельзя не упомянуть перевал Экспедиционный на памирском хребте  Музкол. Но ведь это общее напоминание о многочисленных русских экспедициях  в горы Центральной Азии. А вот перевала, названного именем одного из самых ярких отечественных путешественников, ученых, естествоиспытателей Николая Михайловича Пржевальского в горах ни России, ни на возвышенностях пространства бывшего Советского Союза нет. При этом в средней части Шахдаринского хребта и его отрогах имеется перевал  Марко Поло!
 
Конечно, имя Н.М. Пржевальского не забыто на географической карте:  хребет Пржевальского - это горный хребет в центральной части Куньлуня на территории Китая, который разделяет Тибетский и Синьцзян-Уйгурский автономный район, длиной около 650 км с наивысшей точкой – горой Улугмузтаг, т.е.  «высокая ледяная гора» (7723 м). Сам хребет открыт Пржевальским в 1884 г. и назван им «Загадочный». Еще есть в Приморском крае горная система - горы Пржевальского, пещера недалеко от города Находка и скальный массив в бассейне реки Партизанская. Но вот обидно не только то, что нет именно перевала (а это символически связано и с фамилией, и с духом активности Николая Михайловича), но и то, что Каракол (кирг. Черная рука)  - город в Киргизии, где в 1888 г. он был похоронен и который дважды в своей истории -  в 1889-1922 и  в 1939-1992 гг. -  носил название Пржевальск, вновь оказался переименованным в Каракол.  

К сожалению, географические переименования часто сопровождают перемены политические. Здесь можно вспомнить историю названий самой высокой горы Таджикистана  -  пик Сталина (1928) – пик Коммунизма (1962) – пик Исмаила Самани (1998). Однако местные жители называют эту вершину Узтерги, что в буквальном переводе означает «кружит голову». И чтобы не кружило голову не в прямом, а в переносном смысле от географических переименований, надо закреплять имена великих людей Отечества в названиях городов, гор,  перевалов… Это было бы нашей данью выдающемуся сыну России, если бы на карте нашей страны появился город Пржевальск. Ведь сам Николай Михайлович считал, что «путешествия потеряли бы половину своей прелести, если бы о них нельзя было бы рассказывать» , а потому так важно, чтобы возникли  и название города, и в этом городе музей, где можно было бы рассказывать об удивительной истории фамилии Пржевальские, вписанной в историю большой страны.
 
То, насколько завораживающе выглядит история фамилии, представлено через документы, в частности, через послужные списки и Николая Михайловича, и других представителей этой династии. Эти формулярные списки, являвшиеся в царской России главным документом служебного состояния каждого офицера, чиновника гражданского или военного ведомства, канцелярского служителя, заметно отличаются от советских листков по учету кадров. Ибо в них помимо указания чина, имени, отчества, фамилии, должности, возраста, наград, образования, прохождения службы, отмечались имущественное положение, бытность в походах и делах против неприятеля, раны и контузии, гражданская служба или служба по выборам дворянства и даже разрешение на ношение орденов других государств. Разумеется,  и со страниц таких документов непросто увидеть живого человека, но все же из этих кадровых сведений складывается впечатление о более сложных судьбах военно-служилых людей России, об обстоятельствах, в которых закалялись их характеры. Обо всем этом рассказывают послужные списки Пржевальских. 
 
И есть в этих списках позиция, о которой следует сказать особо. К этому подталкивает ряд обстоятельств сегодняшнего времени. Во-первых, через два десятилетия после начала строительства новой демократической России и власти, и общество стали понимать необходимость образования, не того, которое дает плохо приспособившаяся к реформированию школа, и не того, которое получают студенты резко увеличившегося числа вузов, а образования с глубокой опорой на самообразование и самоактуализацию, соответствующими  месту и времени конкретного приложения сил каждого выпускника школы или вуза. Во-вторых, только очередной раз пройдя через сито общественно-политических и экономических перемен, российские граждане стали понимать, что способность оставаться собою, сохранять свое лицо, свою честь в условиях социальной турбулентности обеспечивается наличием близких людей, семьи, связи с прошлым, ощущения принадлежности к фамилии, династии. Эти корни не дают человеку превратиться в перекати-поле, они помогают выстоять и утвердиться в жизни, они освещают его путь.  И совсем не случайно  именно российский фонд «Династия»  учредил премию за лучшее научно-популярное издание, которая называется «Просветитель».  Не может быть семьи без собственных традиций образования и воспитания, а сложившиеся династии всегда выступают в роли просветителей для других. 
 
Такое наблюдение справедливо по отношению к представителям фамилии Пржевальские. Уже упоминаемый Николай Михайлович преподавал историю и географию в Варшавском юнкерском училище. Его брат Евгений Михайлович преподавал математику в военном училище, был автором многочисленных неоднократно переиздававшихся учебных пособий по математике. Евгений Степанович стал одним из создателей Института химических реактивов, долгие годы (1931-1953) заведовал кафедрой аналитической химии, которая была создана одновременно с химическим факультетом Московского университета в 1929 г. К педагогической, просветительской деятельности были склонны и другие члены этой фамилии. 
 
И здесь, вероятно, опять проявился тот импульс, который еще в далеком XVI столетии получил Карнила Пржевальский и который перешел его потомкам: можешь перейти через перевал сам – помоги это сделать другим. В этом заключается суть служения людям и Отечеству, которую с тех пор и несли все Пржевальские. 
 
А делать это порой было неимоверно сложно. Особенно, когда Родина тебя не понимала. Так, кому-то из Пржевальских пришлось в XX веке преодолеть еще один перевал, трудный, грозовой, перевал революций 1917 г. и Гражданской войны, после чего кто-то их них оказался в эмиграции. Это горькие страницы истории фамилии, как и горькие страницы всей отечественной истории. Однако без таких страниц иногда неконтрастно высвечивается тот путь, что прожит разными российскими фамилиями, не растерявшими память о прошлом, без которого нет уважения к настоящему и веры в будущее.